Авангардные стили искусства подверглись критике, оказавшись выброшенными из официального искусства. Этот процесс иногда называют «разгромом ВХУТЕМАСа», «разгромом конструктивизма», а по сути — «разгромом авангарда». В итоге ряд видных мастеров оказались не у дел. А ведь на советский конструктивизм и вообще авангард ориентировались и на Западе.
Тем не менее не конструктивизмом единым… ВХУТЕМАС был расформирован, а люди остались. Жизнь продолжалась, и немало выпускников ВХУТЕМАС-ВХУТЕИН успешно работали в изменившихся реалиях, когда на смену современному искусству пришли неоклассика и соцреализм.
Начнём с «тяжёлой артиллерии». Выпускниками ВХУТЕМАС были художники Александр Дейнека, Федор Решетников (автор знаменитых картин «Опять двойка!» и «Прибыл на каникулы»), Юрий Пименов. А также, например, Михаил Куприянов, Порфирий Крылов, Николай Соколов, более известные в нашей стране как Кукрыниксы, начавшие работать совместно еще в студенческой стенгазете. Но эти выпускники живописного факультета известны всем.
Впрочем, вот ещё один студент живописного, а после полиграфического факультетов —
Строго говоря, изготовлением кукол студенты занимались в основном по собственной инициативе, рассчитывая хоть как-то подработать их продажей. Студенты всегда небогаты, а в то время они были в буквальном смысле голодны. Куклы продавались неважно. И студенты использовали «залежавшийся товар» для любительского кукольного театра. Для большинства это было не больше, чем временным увлечением и развлечением. А для некоторых стало делом всей жизни.
Другой, не менее знаменитый мастер — режиссер Михаил Ромм, выпускник скульптурного факультета ВХУТЕМАС 1925 года. Но театр и кино — предприятия публичные. И имена актёров и режиссеров становятся известны всем. Большинство же мастеров-производственников остаются в тени, хотя их разработки используются повсеместно.
Вот, например, Абрам Дамский, выпускник дерметфака 1929 года (где в это время преподают Родченко и Татлин), крупнейший мастер освещения. Разработкой светильников он увлёкся ещё во ВХУТЕМАС. И позже Дамский возглавлял проектную мастерскую завода «Электросвет», работал в московском Метрострое, в архитектурной мастерской Министерства строительства СССР. Его светильники до сих пор освещают старые станции московского метро, учреждения, предприятия, школы.
Его соученик Захар Быков также оформлял станции московского метро — в частности, это его скамьи со стойками-указателями украшают станцию «Аэропорт». Разумеется, это не единственная его работа. А с 1955 года Быков более десяти лет был ректором Московского высшего художественно-промышленного (бывшего Строгановского) училища, где он когда-то начинал обучение.
Вряд ли известен массовому потребителю Алексей Сотников — обладатель золотой медали Всемирной выставки в Париже 1937 года, Заслуженный художник РСФСР, художник-керамист Дулевского фарфорового завода.
Или Евдокия Ануфриева — художник по тканям фабрики «Красная роза», руководитель художественной мастерской хлопчато-бумажного комбината им. Калинина в Щелкове.
На «Красной розе», Первой ситценабивной фабрике и «Трёхгорной мануфактуре» работала и ее коллега Вера Лотонина, позже разрабатывавшая тему использования текстиля в интерьере.
Все они — выпускницы текстильного факультета ВХУТЕМАС, на котором преподавали знаменитые Любовь Попова, Варвара Степанова. И Людмила Маяковская, сестра нашего знаменитого поэта-футуриста, первая в России женщина, занимавшая административно-техническую должность: еще до революции она заведовала аэрографическим цехом Трёхгорной мануфактуры.
И разумеется, одним из главных факультетов ВХУТЕМАС был архитектурный. Потому что страна вовсю строилась. Потому что архитекторы — одни из самых активных искателей новых решений. Потому что архитектура — тот вид искусства, что постоянно на виду. Потому что художник или скульптор может, в крайнем случае, работать «в стол» и «для себя», архитектору же требуется заказчик и финансирование.
Так, у знаменитого Ивана Леонидова (выпускник 1927 года) всего два реализованных проекта. При том, что Леонидова считали гением, и даже Корбюзье высоко оценивал его способности. А мнение величайшего архитектора-модерниста ХХ века кое-чего стоит.
Увы, проекты Леонидова так и остались на бумаге. Отчасти в этом винят интриги внутри профессионального сообщества, отчасти же — личностные особенности самого Леонидова.
А, к примеру, Дмитрий Чечулин (выпуск 1930 года) начал практическую работу еще до того, как защитил диплом. И много лет строил, строил, строил… Станции метро «Киевская» и «Динамо», Мост Победы на Ленинградском шоссе, реконструкция здания Моссовета, послевоенная реконструкция Москвы (главным архитектором которой Чечулин был в 1944−49 годах), курирование строительства московских высоток (две из которых он сам проектировал)… Это далеко не полный список его работ только в сталинское время.
Вовсю работали рационалисты, ученики великого
Среди его студентов, например, автор известного утопического проекта «Летающего города» Георгий Крутиков. Но его деятельность не ограничилась «бумажной архитектурой». К примеру, Крутиков проектировал станцию метро «Парк культуры», Театр им. Немировича-Данченко, другие здания.
А помимо этого, с 1939 года и до конца жизни Крутиков занимался вопросами охраны и восстановления памятников архитектуры.
Вот мастера ландшафтного и паркового дизайна, начинавшие работать с Мельниковым над проектом ЦПКИО и в дальнейшем проектировавшие массу парков в разных городах СССР: Любовь Залесская, Милица Прохорова, Михаил Коржев, Виталий Долганов (руководитель мастерской по планировке парков и озеленению Москвы).
Вот Виктор Балихин, один из лидеров АСНОВА после выхода из нее Ладовского.
Вот более чем успешный и известный Каро Алабян, ответственный секретарь Союза архитекторов, автор Центрального Академического Театра Советской (сейчас Российской) армии, павильона Армянской ССР на ВДНХ, обширного массива зданий на северо-западе Москвы; соавтор планов реконструкции Москвы, послевоенного восстановления Сталинграда, Киева, Сочи.
К сожалению, спорная фигура. Именно Алабяну ставят в вину инициативу в отстранении от профессии Константина Мельникова и Ивана Леонидова; инициативу в ликвидации множества профессиональных сообществ с различными взглядами на архитектуру.
Было это или нет, в любом случае Алабян — видный архитектор, чье имя заслуженно носит одна из московских улиц.
Каро Алабян строил, в соответствии с требованиями времени, в неоклассическом стиле. И критиковал модернистскую архитектуру, еще когда она была на подъеме. Хотя учился строить современную архитектуру. Но Алабян умер как раз на рубеже очередной смены эпох и взглядов на «правильность» стилей архитектуры.
Были и другие выпускники архитектурного факультета. Вынужденно отошедшие от конструктивизма и двадцать лет строившие имперскую архитектуру.
Пожалуй, самый известный из них — Леонид Павлов, окончивший ВХУТЕМАС в самом конце его существования в 1930 году. И до прихода к власти Хрущева проектировал в соответствии с генеральной линией. А затем пришло время вспомнить, чему он учился у Ивана Леонидова и Владимира Татлина.
Наверное, Павлова можно назвать последним авангардистом, по полной реализовавшим полученные во ВХУТЕМАСе знания и видение архитектуры. За двадцать лишним лет этот крупнейший мастер модернизма спроектировал ряд крупных вычислительных центров, три больших станции техобслуживания автомобилей, несколько научных институтов, три станции Московского метрополитена.
В пропорциях многих проектов Павлов кодировал «космическую» символику, типа длины экватора или расстояния от Земли до Луны.
Есть здесь и мистическое совпадение. Последним проектом Павлова стал мемориальный комплекс в Ленинских Горках. Его формы — комплекс кубических объемов. Куб, как учил когда-то Татлин — символ неподвижности, символ смерти. Вот только строительство мемориального комплекса завершилось в 1989 году.
ВХУТЕМАС возник через три года после Октябрьской революции.
И последний большой мемориал уходящему СССР спроектировал выпускник последних лет ВХУТЕМАС.