Приготовления к сражению закончились, троянцы выстроились против ахейцев. И тут Гектор предложил выставить по одному своих богатырей: кто проиграет — его войска оставляют поле битвы. Все ликовали: войны не будет!
А в это время в Трое:
С вестью меж тем к белорукой Елене явилась Ирида…
В доме застала Елену; огромную ткань она ткала, —
…на ней выводила сраженья
Меж конеборных троянцев и меднохитонных ахейцев,
Где от Аресовых рук за Елену они пострадали.
Конеборные троянцы — конники, меднохитонные ахейцы — в доспехах из меди, Аресовы руки — руки жесточайшего бога войны Ареса.
Елена Прекрасная в предчувствии войны готовит ковер с изображением военных бедствий, а Ирида говорит ей:
«Выйди, жена молодая, взгляни-ка на чудо, какое
Между троян совершилось и меднохитонных ахейцев!
Вел так недавно их друг против друга Apec многослезный,
Жаждали в битвах жестоких сходиться они на равнине.
Нынче безмолвно стоят. Прекратилась война.
Оперлися Воины все на щиты. И копья их воткнуты в землю».
И всё было бы замечательно, если бы не предстоящий бой двух ее мужей — настоящего Париса с прошлым Менелаем! В Елене проснулось страстное желание увидеть бывшего мужа, вернуться к родителями, в родной город. Вся в слезах, в сопровождении двух служанок она пошла к стенам города.
Достигли Вскорости все они места, где Скейские были ворота.
Там над воротами, в башне, с Приамом, Панфоем, Фиметом,
С Лампом и Клитием и Гикетаоном, ветвью Ареса,
Укалегон с Антенором сидели, разумные оба.
Все — многочтимые старцы из лучших старейшин народа.
Старость мешала в войне принимать им участье; но были
Красноречивы они и подобны цикадам, что, сидя
В ветках деревьев, приятнейшим голосом лес оглашают.
Вот каковые троянцев вожди восседали на башне.
(Читатель, тебе не кажется, что этот текст скорее ироничен, чем серьезен? Более того, это насмешка над старостью!)
И тут Гомер доносит до читателя мнение народных масс:
Только увидели старцы идущую к башне Елену,
Начали между собою крылатою речью шептаться:Реклама
«Нет, невозможно никак осуждать ни троян, ни ахейцев,
Что за такую жену без конца они беды выносят!
Страшно похожа лицом на богинь она вечноживущих».
И приговор:
«какова б ни была, уплывала б домой поскорее,
Не оставалась бы с нами, — и нам на погибель, и детям!»
Тем временем Елена приблизилась к царю Трои Приаму, который решил воспользоваться моментом и побольше узнать о противниках-ахейцах. Он подзывает к себе Елену и начинает расспрашивать ее:
«Что это там за ахеец, высокий такой и могучий?
Выше его головой меж ахейцами есть и другие,
Но никогда не видал я такого красивого мужа,
С видом почтенным таким. На царя он осанкой походит».
Елена отвечает:
«Там пред тобою пространнодержавный Атрид Агамемнон, —
И копьеборец могучий, и доблестный царь вместе с этим.
Деверь он был мне, собаке!»
(В этом ответе — ее горькое сожаление о том, что она сбежала с Парисом, ее презрительное отношение к самой себе: она называет себя собакой!)
Следующий попался на глаза Приаму:
«Ну-ка скажи и об этом, дитя мое милое, кто он?
Хоть головой он пониже, чем славный Атрид Агамемнон,
Но поглядеть — так пошире его и плечами, и грудью.
На многоплодную землю доспех боевой его сложен».
Елена отвечает: это — Одиссей, мудрый и хитрый, никто не мог с ним сравниться в красноречии.
Приам переводит взгляд на воина, который
Это Аякс великан — оплот и защита ахейцев.
Хитрость удалась: Приам узнал, какие богатыри выступают против его царства, и это его не обрадовало.
Тут подошли троянцы с жертвенными ягнятами, с вином в козьих мехах, они призвали Приама встать перед войсками, подтвердить обещанное. Приам выполнил просьбу, Агамемнон зарезал двух ягнят. Все были готовы начать поединок. Приам вернулся в Трою, чтобы не видеть схватки…