Перейти к предыдущей части статьи
Как писал в своём замечательном эссе «Льюис Кэрролл»
А стоит только высоколобым взрослым взяться за книгу, как они тут же начинают её дотошно исследовать. И вроде бы в этом нет ничего плохого. Я уже писал, что без подробных аннотаций М. Гарднера или примечаний русских переводчиков нынешний читатель не всегда способен понять, что и как высмеивал Кэрролл.
Далеко не все знают, что черепаха Mock Turtle с головой телёнка — это отсылка к фальшивому супу, который маскировали под черепаховый, а на самом деле варили из телятины.
Также мало кто догадается, что живущие в колодце Elsie, Lacie и Tillie — это «зашифрованные» сёстры Лидделл (в частности, Lacie — это анаграмма имени «Alice» — «Алиса»).
И уж точно ни один русский ребёнок не поймёт сцену, где Алиса вспоминает таблицу умножения:
— …Значит так: четырежды пять — двенадцать, четырежды шесть — тринадцать, четырежды семь… Так я до двадцати никогда не дойду!
Реклама
То, что Алиса ошибается в счёте — понятно, но почему она не может «дойти до двадцати»? Комментатор англоязычного издания «Алисы» 1967 года Л. Головчинская поясняет это так:
…в английских учебниках арифметики таблица умножения обычно кончается на 12 (ведь там принято считать на дюжины); и если продолжать считать по методу Алисы (4×5=12; 4×6=13
и т. д. ), то выходит, что 4×12=19,т. е. меньше 20.
Так что пояснения и примечания не только интересны, но порой просто необходимы для понимания текста.
Однако на научных аргументированных исследованиях дело не закончилось. Как только «Алиса» обрела статус «интеллектуального бестселлера», в ней начали вычитывать то, чего нет (точнее, то, чего автор туда явно не закладывал). У отдельных интеллектуалов вообще есть какое-то патологическое стремление всё усложнять.
Особенно меня поразил американский документальный фильм 2010 года «Initiation of Alice in wonderland: The looking glass of Lewis Carroll» (реж. Филип Гардинер). Он вобрал в себя такое огромное количество странных теорий по поводу Льюиса Кэрролла, что вполне мог бы быть детищем российского канала «Рен-ТВ» с его «масонами» и «рептилоидами». Сразу надо оговориться, что создатели фильма ведут себя осторожно и стараются ничего однозначно не утверждать, употребляя обороты «возможно», «скорее всего». Более того — они даже развенчивают миф о педофилии автора «Алисы», но вместо этого… создают другие мифы — не менее безумные!
Простодушному зрителю исподволь внушается мысль, что Кэрролл (возможно!) был связан с эзотерическими обществами вроде Розенкрейцеров или Теософского общества Блаватской. После чего сразу следует вывод, что текст «Алисы» — это аллегорической шифр, скрывающий тайные знания и сакральные символы.
Вот, например, как в фильме трактуют сцену, где садовники по ошибке посадили белые розы вместо красных и теперь срочно их перекрашивают, чтобы Королева Червей не отрубила им головы.
Мы видим, как Кэрролл использует словосочетание «розовое дерево», а не «розовый куст». Этому есть причина. Дерево — это тот же крест, а в «Библии» Иисус был распят на дереве. […] Вот здесь мы находим явную отсылку к Розенкрейцерам и библейскому пророчеству о том, что христианский Спаситель будет пригвождён или распят на дереве или кресте. […] Очень странно, но, используя технику гадания под названием «гематрия», мы узнаем, что по-гречески «крест» будет «stauros». И это слово имеет такое же численное значение, как «gnosis» («мудрость»). Посадив не то дерево, вы лишитесь головы. […] С давних времён роза — символ сокровенного, и здесь Кэрролл использует его мастерски.
Реклама
Это что же должно твориться в голове человека, чтобы вычитать этакое из столь незатейливой сценки? А никому в голову не приходило, что Королева ЧЕРВЕЙ требует высаживать красные розы просто потому, что красный — это цвет её карточной масти?
Дальше — больше. Нам объясняют, что обе книги про Алису состоят из 12 глав не случайно, ведь «12» — «число означающее Священный Путь, поскольку в календаре 12 месяцев, а в зодиакальном цикле 12 знаков». А ничего, что в оригинальной рукописи сказки «Приключения Алисы под землей» глав всего четыре? Или Кэрролл тогда ещё был недостаточно просвещённым и посвящённым эзотериком?
Разбирая сцену превращения ребёнка в поросёнка, создатели фильма указывают, что в восточных традициях свинья — это «символ Воскресения и изображена на буддийском колесе Возрождения». То есть опять ищут «эзотерические тайны» в очевидной и даже простоватой шуточной аллегории автора, понятной даже малышам.
— Если бы он немного подрос, — подумала [Алиса], — из него бы вышел весьма неприятный ребёнок. A как поросёнок он очень мил!
И она принялась вспоминать других детей, из которых вышли бы отличные поросята.
Не обошли стороной и Чеширского Кота, упомянув, что кот — «символ иного мира и священное животное Древнего Египта». То есть английской поговорки «Улыбается, как Чеширский Кот» недостаточно, и надо зачем-то приплетать Древний Египет?
Подобного, высосанного из всех десяти пальцев, бреда в фильме навалом. Поэтому финальное высказывание авторов кажется каким-то издевательством над мозгом зрителя: «Не лучше ли наслаждаться его юмором и фантазией, чем наводнять мир бездоказательными домыслами?» Хочется спросить: а не этим ли вы большую часть фильма занимались?
Похожим примером поиска религиозно-философских смыслов в сказке могут послужить и авторские комментарии Игоря Еремеева к изданию «Алисы в Стране чудес» 2015 года. Вот лишь несколько «перлов»:
Алиса-Душа путешествует под землей, где Король-Разум плох, тиски его ослабли, а правит Королева-Чувство, Страсть…
Здесь Чудесный сад — это Рай, куда стремится Душа, а суд — это Суд над ней.Реклама
Соответственно, маленькая дверь, ведущая из темного коридора в Чудесный Сад — это евангельские «тесные врата», куда так сложно пройти богатому. Сюда же относится и Озеро Слез.
Таким образом, «Алиса» имеет христианский подтекст.Гусеница, курящая кальян, олицетворяет в тексте созерцательный Восток. Речь в сцене с Гусеницей идёт о том, что мир — это сон, а также об иллюзорности «я» и перерождении.
А мы точно с Еремеевым читали одну и ту же книгу? Тогда почему «чудесным райским садом» правит деспотичная Королева Червей? И скажите, где в сцене с Гусеницей идёт речь о том, что «мир — это сон»?
Да, подобные размышления у Кэрролла есть, но только во второй сказке — «Зазеркалье». Да, Алиса действительно говорит Гусенице, что столько раз за день менялась, что уже не понимает, она это или уже не она. Но то, что смущает Алису, для Гусеницы — привычное дело.
— Вы с этим, верно, еще не сталкивались, — пояснила Алиса. — Но когда вам придется превращаться в куколку, а потом в бабочку, вам это тоже покажется странным.
— Нисколько! — сказала Гусеница.
Неужели отсюда можно сделать какие-то выводы о духовном перерождении? И уж если вы так любите всякое глубокомысленное, то не точнее ли будет сказать, что Алиса размышляет о «самоидентификации», о том, сохраняется ли личность человека при изменениях и развитии?