Написать «Гимн свободной России» — после Февральской революции. Эмигрировать из советской России. Быть всемирно знаменитым и «забытым» на родине, оставаясь абсолютно русским традиционалистом. И это тоже — Гречанинов.
Александр Тихонович Гречанинов прожил почти век (13 [25] октября 1864, Калуга — 3 января 1956, Нью-Йорк). Но какой век! И у него — самое долгое возвращение домой.
Не будем забывать, что он эмигрант. Рахманинов довольно быстро был «реабилитирован» — везде в подобных словах пишу кавычки, потому что все эти запреты и разрешения были, безусловно, негласными. Метнер и Черепнин (уже четверо Черепниных) давно «легализованы». Стравинский был «запрещен» ровно до того времени, когда стало уж совсем неудобно перед человечеством.
С Гречаниновым было немного сложнее. При этом — он звучал. Парадокс объясняется просто. С детским педагогическим репертуаром одно время в России было довольно плохо. А Гречанинов писал много музыки для детей.
«Он писал духовную музыку, в области которой русская музыка вообще не была очень продуктивна, наконец, он писал для детского мира, для которого вообще почти ничего не было сделано». (Л. Сабанеев, «О Гречанинове»)
Потихоньку эта музыка входила в репертуар музыкальных школ. И романсы Гречанинова стали исполнять на концертных сценах («надо же, и никто нас не расстрелял» — комментарий певицы). Потом стали исполнять и светские, и религиозные сочинения.
Но все же «реабилитация» Гречанинова идет медленно, просто общество очень неповоротливо, здесь уже никакая власть не виновата. Собственно, единственная проблема в том, что Гречанинов недооценен. В своей собственной стране, на родине. Разве что пока есть в Москве музыкальная школа его имени, по миру летает Airbus A319 (VP-BWL) имени Гречанинова, ну, и конечно, в православных службах звучит его
Да еще при жизни Гречанинову пришлось столкнуться с неким интересным явлением, названием которому может служить современный термин «неформат». Это коснулось, прежде всего, его оперы «Сестра Беатриса» (на сюжет Мориса Метерлинка). Сначала, при царе, она была запрещена церковной цензурой (потому что дева Мария не может петь на сцене), потом она была запрещена советской властью (потому что сюжет вообще религиозный).
Александр Гречанинов родился в купеческой и очень верующей семье. Фортепиано впервые увидел только в 14 лет, поэтому, когда решил профессионально учиться музыке, понимал, что карьера исполнителя ему не светит. Но он сам больше всего хотел сочинять, просто не был в себе уверен. «Добро» ему дал Н.А. Римский-Корсаков, у которого он учился уже в Санкт-Петербурге.
«Он и не хотел открывать новые горизонты в музыке, он имел твёрдое желание и намерение — писать музыку доступную и понятную для широких масс публики… В итоге его популярность стала очень велика, и именно не среди музыкантов-профессионалов, не среди открывавших новые горизонты, а среди широких масс музыкальных людей, любящих музыку несложную, понятную и приятную, но не пошлую. Его популярность конкурировала с популярностью Чайковского»… (Л. Сабанеев, «О Гречанинове»)
Александр Гречанинов начинает много писать, пробуя себя в самых разных жанрах. При этом он очень много занимался вопросами этнографии: собрал и обработал массу народных песен — русских, белорусских, татарских, башкирских и так далее. Пришли успех и известность.
Романсы Гречанинова распевает императрица. Император дарует Гречанинову пенсион из своих личных средств. 2000 рублей в год — тогда достаточно, чтобы не думать о пропитании вообще. Но близилась Первая мировая, потом революция.
«Весть о февральской революции была встречена в Москве с большим энтузиазмом. Народ высыпал на улицы, у всех в петлицах красные цветы, и люди восторженно обнимаются, со слезами на глазах от счастья… Я бросаюсь домой, и через полчаса музыка для гимна уже была готова, но слова? Первые две строки: „Да здравствует Россия, Свободная страна“ …я взял из Сологуба, дальнейшее мне не нравилось. Как быть? Звоню Бальмонту. Он ко мне моментально приходит, и через несколько минут готов текст гимна».
В начале 20-х годов Гречанинов эмигрирует, в 60 лет, с одной сумкой — в неизвестность. Более 10 лет он живет в Париже, преподает в Русской Парижской консерватории и продолжает творить. Затем уезжает в США, где всю оставшуюся жизнь также продолжает писать музыку. Александр Гречанинов похоронен на Свято-Владимирском православном кладбище в Нью-Джерси.
Наследие Гречанинова огромно. Симфонии, оперы, вокальная музыка, детская музыка, духовная музыка… Причем в Париже он пишет на конкурс католическую мессу — и выигрывает все призы, а в США ему заказывают музыку для лютеранских богослужений. И все удается. Но душа стремилась к тому, что он любил больше всего на свете.
«Когда в первый раз меня привезли в автомобиле на берег Тихого океана, меня взволновала мысль, что по ту сторону находится моя Родина… Я низко-низко ей поклонился». (Гречанинов А. Т., «Моя жизнь». Нью-Йорк, 1954).
Можно ли остаться в рамках того, к чему лежит душа?
«Он был сам человек в высшей степени простой и несложный, психологически наивный, менее всего у него могло быть контакта с символистами, людьми мудрёными, путаными, усложнёнными. И музыкальный модернизм шёл к нему, как «корове седло»…
Он был последний из русских композиторов, которому удалось собрать позднюю осеннюю жатву с уже угасающего ствола «великой эры русской музыки», эпохи Чайковского и «Могучей кучки».
Почти век жизни. Прошла эпоха романтизма, померцали импрессионисты, прошелся железной рукой модернизм, уже показывал свою вечную ехидную улыбку постмодерн. А человек за 91 год остался верен сам себе, своим ценностям. Следование своим идеалам, вопреки моде или даже мировым тенденциям — само по себе это не меньшая человеческая и культурная ценность.
___________________
В комментариях есть ссылка на документальный фильм Владимира Гречанинова «Александр Гречанинов. Три жизни». (Совпадение фамилий не случайное.) Есть ссылки на некоторые произведения разных жанров.