В прославлении ученых и изобретателей особых проблем бы не было. Кому не известен закон Архимеда, пистолет «Кольт» или же дизель-мотор? А вот с врачами выходило гораздо хуже. Не очень-то приятно воплотиться в какую-нибудь поганую болезнь Альцхаймера или же в смешной медицинский прибор вроде кружки Эсмарха. Посему медики — народ циничный. За славой не гонятся и свою долю предпочитают взять деньгами.
Впрочем, иногда слава настигает их самым неожиданным образом. Расскажу-ка я вам историю жизни доктора Эрнста Грэфенберга (Ernst Gräfenberg) (1881−1957), блистательного ученого и знаменитого врача.
«Знаменитого врача?» — удивится большинство моих читателей. Они вряд ли даже слышали о докторе Грэфенберге. Впрочем, о двух его открытиях знает по крайней мере половина человечества. А именно — прекрасная его половина. Потому что доктор Грэфенберг был гинекологом и одним из первых сексологов тоже.
Он родился в еврейской семье в небольшом городке Адельбзен неподалеку от Гётингена, а медицине обучался в Гётингенском и в Мюнхенском университетах. Получив в 1905 году врачебный диплом с отличием, Э. Грэфенберг начал работу в университете Вюрцбурга на офтальмологическом отделении. Вполне возможно, он стал бы выдающимся глазным врачом. Но судьба слегка перетасовала карты.
Грэфенберг переезжает в Киль и начинает работу на акушерско-гинекологическом отделении медицинского факультета Кильского университета. Здесь он проявил себя как замечательный врач и как выдающийся исследователь в области гинекологии. Благо, исследовать ученому-медику в этой области было что. Ведь гинекология в конце 19-го — в начале 20-го века только-только превращалась из ремесла повивальных бабок в отдельный раздел медицины.
С 1910 года Э. Грэфегберг становится гинекологом в больнице берлинского пригорода Шёненберг. Работая здесь, он, среди прочего, предложил первый в мире тест на беременность.
Во время Первой мировой войны Эрнст Грэфенберг становится военным врачом на восточном фронте. Но даже в ходе боев он помнит о своей мирной специальности. В саквояже Грэфенберга среди прочего — родовспомогательные инструменты, с помощью которых он неоднократно принимал роды у русских и польских женщин.
После войны Грэфенберг продолжил свою работу и клинические исследования в больнице другого берлинского пригорода, Шарлоттенбурга. Здесь, кроме всего, доктору Грэфенбергу приходилось делать аборты бедным женщинам (и не бедным тоже!). В результате чего он всерьез задумался о необходимости более гуманного способа контроля рождаемости, поскольку аборты не только убивали нерожденных детей, но еще калечили психику женщин. Эффективные методы контрацепции, по мнению Э. Грэфенберга, должны были стать самым важным инструментом в лечении у женщин психосексуальных расстройств.
В 1928 году он предложил один из первых эффективных внутриматочных контрациптивов, кольцо Грэфенберга. Этот контрацептив представлял из себя спираль из сплава серебра и меди. Спираль сворачивалась в виде кольца, а кольцо это помещалось в полость матки. Таким образом, создавалось препятствие «свиданию» яйцеклетки и сперматозоида. Кроме того, металл сплава изменял кислотность поверхности матки. Это, во-первых, снижало скорость движения сперматозоидов, а во-вторых, препятствовало закреплению яйцеклетки на поверхности матки. Так обеспечивалась тройная гарантия того, что сперматозоид не оплодотворит яйцеклетку и что беременность не наступит. Кольцо Грэфенберга без существенных изменений использовалось в гинекологии до начала 1960-х годов.
Обычно изобретения, предлагаемые врачами, принимаются если не «на ура», то с пониманием. Доктор зря лекарство не пропишет! Однако изобретение доктора Грэфенберга вызвало много возражений со стороны политиков и религиозных авторитетов. Оспаривалось, во-первых, само право женщины заниматься планированием семьи. А во-вторых, необходимость, правомерность и приличность пропаганды такого планирования. Заметим, что все протестанты были мужчинами.
Кстати, доводы, которыми пользовались в 1920-х годах приверженцы планирования семьи, тоже вызывают нынче некоторую оторопь. Рассуждения о необходимости планирования рождаемости касались в первую очередь представителей неимущих классов и «неправильных» рас. Так что еврея Эрнста Грэфенберга, заварившего всю эту кашу, косвенно обвиняли в расизме. Тяжело остаться добрым доктором Айболитом, работая в медицинской отрасли, столь серьезно затрагивающей не только медицинские интересы людей!