А вот руководящая роль государства в развитии промышленности, провозглашенные нацистами, были ему по душе. Фактически Я. Шахт стал агитатором нацистской партии среди ведущих немецких промышленников, которые до того относились к Гитлеру с брезгливым опасением. В 1932 году именно Шахт организовал письмо представителей промышленной элиты к президенту Германии фон Гинденбургу. Гинденбург недолюбливал Гитлера настолько, что неоднократно высказывался в том духе, что максимум, на что он согласен — это назначить Гитлера почтмейстером: «Пусть лижет марки с изображением моей головы».
Как известно, 1932 год чуть не стал для НСДАП роковым. Денег в партийной кассе не было. Собранные при посредстве Я. Шахта 3 млн. марок стали той свежей кровью, которая оживила гитлеровскую партию. Во многом благодаря этим средствам 5 марта 1933 года
Планы А. Гитлера по вооружению Германии пришлись очень кстати. Через военные предприятия Шахт стал вливать средства в промышленность Германии. Военные заводы, получив государственный заказ, «закрутились» сами и «закрутили» смежников. Промышленность ожила.
Германия славится своими прекрасными автобанами. Бытует расхожее мнение, что эти автобаны начали строить по приказу Гитлера. На самом деле инициатором этого строительства выступил Яльмар Шахт. Впрочем, его инициатива не встретила противодействия со стороны фюрера.
Финансируя военную промышленность, государство расплачивалось с предприятиями векселями, гарантом которых был возглавляемый Шахтом Рейхсбанк. Векселя принимались к оплате, но их нельзя было превратить в «живые» деньги, чтобы, например, выплатить заработную плату. К тому же нацисты ввели жесткий государственный контроль за ростом цен и заработной платы. Социалистическими методами руководства экономикой они пользовались охотно.
Для стимулирования экспорта по инициативе Я. Шахта в области внешней торговли был фактически введен бартер. С иностранной компанией расплачивались кредитом, который можно было потратить только на закупку немецких промышленных товаров. Многие страны в условиях мирового кризиса согласились на эти условия.
За диктаторские полномочия в экономике Я. Шахту приходилось расплачиваться. Первоначально он, выступая, отделывался стандартной риторикой о засилье «еврейских плутократов» и об излечении немецкой экономики от «ростовщического и паразитического» капитала. Однако в ночь с 9 на 10 ноября 1938 года произошла «Хрустальная ночь», первый еврейский погром, организованный государством и официально им поддержанный. Одобрить это деяние Я. Шахту не позволила совесть. Он выступил на директорионе Рейхсбанка и заявил, что безусловно уволит всех служащих, принимавших участие в этой «недостойной акции». Не будучи членом нацистской партии, он мог позволить себе не высказывать радости по поводу, который у него радости не вызывал. До поры, до времени.
Это время пришло в 1936 году. Гитлер заявил о продолжении милитаризации страны и фактически о подготовке к войне. Шахт открыто выразил свое недовольство. Такая политика — считал он — приведет к неконтролируемому росту внутреннего государственного долга и к разрушению с таким трудом построенной системы прибыльной внешней торговли. В ответ вышедшему из повиновения «экономическому диктатору» показали его место. Для реализации планов фюрера был назначен Г. Геринг. Который в ответ на выкладки Я. Шахта однажды заявил: «Если фюрер скажет, что дважды два — пять, будет пять!» Чем прекратил дискуссии навсегда.
К удивлению Шахта начатая Гитлером политика военных захватов в Европе не вызвала реального противодействия Англии, Франции и США. Более того, именно с воинственной Германией бывшие победители начали разговаривать на равных. О выплате репараций вопрос вообще больше не поднимался. Впрочем, для Шахта это уже не имело значения. В 1942 году он заявил Гитлеру, что Германия проиграет начатую войну. В результате его уволили со всех постов.
Совсем не курортное пребывание за колючей проволокой все же сослужило Шахту добрую услугу. После окончания войны он вместе с другими высшими чинами нацистской Германии стал подсудимым на Нюрнбергском процессе и оказался в числе трех оправданных.
В сентябре 1948 года Я. Шахт вышел из тюрьмы и вернулся в финансовую сферу, организовав собственный банк. Этот банк, Schacht GmbH, он возглавлял 15 лет. Отойдя от дел в 1963 году, Шахт тихо жил в Мюнхене.
В 1970 году он навсегда покинул этот мир, в котором оставлял свою любимую Германию страной с могучей экономикой и историей, запятнанной 13 годами нацистского режима.