Лактионов был художником разноплановым, ему хорошо удавались и жанровые картины, и портреты, и пейзажи. Собственно, ему бы хватило и одной картины, чтобы навсегда остаться и в истории живописи, и в истории страны. Когда его полотно «Письмо с фронта» в 1947 году появилось на выставке, произошло удивительное событие, которого давно не знала русская живопись. На большую выставку многие зрители приходили ради одной картины. Ей было посвящено более половины записей в выставочной книге отзывов. Вскоре картина заняла место в Третьяковской галерее, художник получил за неё Сталинскую премию, а её репродукции разошлись по всей стране, сделав имя Лактионова широко известным.
Путь к успеху был для Александра Лактионова не легок. Он родился в простой рабочей семье в Ростове-на-Дону 29 (16) мая 1910 года. О своем детстве он впоследствии писал: «Отец мой был кузнец, мать — прачка. Любовь к рисованию появилась у меня рано. Эту любовь всячески поощрял и развивал мой отец». В голодной и холодной послереволюционной России мальчик с увлечением учился живописи. Его не увели в сторону всякие модные изыски в искусстве. Видимо, он в те годы особенно и не интересовался ими, так как его всегда влекла классическая живопись. Он любил рассматривать репродукции в старых дореволюционных журналах, мечтая о том времени, когда и сам сможет оживлять красками холст.
Мальчику повезло, с ним стал заниматься прекрасный художник-педагог
Лактионов учился в интереснейшее время. Вы можете себе представить, что ректор академии, а им тогда стал прекрасный художник Исаак Бродский, разрешил студентам с любого курса снова переходить на первый, чтобы профессионально учиться живописи. Это не случайно, пришла пора от революционности и различных «измов» в живописи переходить к настоящему искусству. Именно благодаря Бродскому многие товарищи Лактионова по Академии (Алексей Грицай, Юрий Непринцев, Петр Белоусов) выросли в прекрасных мастеров, чьими полотнами уже много десятилетий восхищаются зрители.
К сожалению, в 1939 году Бродский тяжело заболел и умер. Сохранилась небольшая картина Лактионова, на которой он изобразил своего учителя за несколько недель до смерти. Вглядитесь в неё: свет лампы выхватывает из полумрака фигуру тяжело больного человека, понимающего, что конец близок, и ждущего его со спокойствием и тихой грустью. Эта картина, написанная незадолго до начала войны, работа уже не ученика, а зрелого мастера.
Войну Лактионов встретил в Ленинграде. Строил укрепления на подступах к городу, тушил «зажигалки» на крышах, рисовал антифашистские плакаты. Из блокадного Ленинграда выехал в Самарканд, куда в эвакуацию была вывезена Академия художеств.
В начале 1944 года Александр Иванович переехал в Загорск (Сергиев Посад), где приступил к работе над новыми произведениями. Любопытно, что здесь он написал «Автопортрет в рубище», выполненный в стиле старых испанских мастеров. Видимо, это была своеобразная проба кисти, так как зрители увидели его только после смерти художника. Здесь же началась работа над главной картиной живописца «Письмо с фронта».
Обычно зритель видит окончательный вариант картины, но крайне интересно посмотреть эскизы и наброски, понять, как мастер подбирает типажи, выстраивает композицию, ищет световые решения. Обратите внимание на эскиз знаменитой картины. В нем уже ухвачена общая композиция, но только две фигуры заняли свои места, где и останутся практически без изменений. Задний фон тяжеловесен и давит на зрителя, явно не хватает света. Много и других любопытных деталей, от которых художник впоследствии отказался или существенно их изменил. Этот эскиз дает зримое представление, в каких творческих поисках рождается талантливая картина.
Работая над «Письмом с фронта», Александр Иванович не ставил перед собой каких-то сверхзадач. Впоследствии он скажет: «В этой картине мне хотелось показать столь понятное каждому советскому человеку чувство радости от получения письма, изобразить советскую семью, горячо переживающую события на фронте и радующуюся успехам советских воинов».
После успеха картины «Письмо с фронта» в жизни Лактионова многое изменилось. Последовали награды и избрание в члены Академии художеств. Но главное, от него теперь ждали только талантливых работ и смотрели на них с точки зрения соответствия уровню «Письма». К сожалению, у художника бывали и неудачи, одной из них стала картина «Вновь я посетил…», посвященная Пушкину. Но затем последовала серия прекрасных портретов и пейзажей.
Мне, например, очень нравятся его пейзажи. Они полны солнечного света, кажется, что в них даже струится от жары воздух. Возможно, в них чувствуется отголосок Средней Азии и картин Павла Бенькова, которые там видел Лактионов. Интересно, как сам автор описывает рождение картины «Тишина», сюжет которой он подсмотрел в Паланге. «Летом 1958 года посоветовали нам друзья отправиться на берег ласкового Янтарного моря в маленький литовский городок Палангу. Приехал, поглядел кругом себя и опешил: не ожидал увидеть в миниатюрной Прибалтике такой могучей, девственной природы. Дивная зелень, дивное доброе солнце. Дома оно не всегда балует нас, грешных. Вот в этих тенистых рощах-парках я и подглядел сцену, которая меня глубоко взволновала. Вечная тема — мать и дитя. В этом пейзаже мне хотелось показать спокойную радость, счастье, тишину. Надеюсь, что эта простая тема найдет себе дорогу к сердцам, которым дороги мир на земле и счастье детей».
Лактионов не только любил и глубоко изучал картины старых мастеров, но и старался перенимать некоторые их методы живописи. Так, он часто применял сложную технику смешанного письма темперой и маслом. Сам изготавливал краски, руководствуясь старинными рецептами. Делал специальный грунт для работы пастелью, что позволяло сделать картину более долговечной.
Художник много и плодотворно работал, создав немало прекрасных картин. Несмотря на широкую известность, его жизнь не была легкой. Искусствоведы любили, да и теперь любят упрекать Лактионова в различных изобразительных грехах. Но зрителям многие его работы нравятся, потому что они добры и искренни.