Другие имена тоже не забыты. Имена людей, которые смогли соизмерить чувство долга перед приказами начальства и чувство долга перед собой.
Чиуне (Тиунэ) Сугихара (1900−1986 годы) — так звали японского дипломата, выходца из самурайской семьи, который, находясь на посту вице-консула Японской империи в Литовской республике, сумел спасти десятки тысяч евреев. Он «просто» выписывал визы бежавшим из оккупированной Польши. Не подчиняясь приказу начальства — первому и главному постулату кодекса самурайской чести.
Говорят, не обошлось без помощи голландского консула и поверенного в делах Великобритании — ведь людям без паспортов выписывался транзит через Японию в другие страны. Но сам вопрос — как самурай, выбирая между сословными и общечеловеческими кодексами чести, выбрал последние? А из Токио вице-консулу японской дипломатической миссии в Каунас шли телеграммы: в визах отказывать!
Американские и французские консульства отказывались предоставлять транзитные визы людям, уже прошедшим пешком через Польшу. Толпа собиралась именно у японского консульства. И Сугихара пообещал выдать визу всем и каждому. Для него это стало делом чести, и кто скажет, что эта честь ниже, хуже, недостойнее чести самурайской?
Чиуне (Тиунэ) Сугихара выполнял самую что ни на есть канцелярскую работу — заполнял 300 виз ежедневно. Написанных от руки, поскольку печатные уже давно закончились. И, закрыв консульство, он продолжал заполнять бланки сначала дома, потом в поезде, разбрасывая их из окна вагона.
Итак, известно, что только от руки Чиуне (Тиунэ) Сугихара выписал 6000 виз. Это несколько месяцев работы. И это — минимум 6000 спасенных жизней. Нет, это куда больше спасенных жизней, потому что виза выдавалась главе семьи. Но считать не хочется. Хотя на данный момент около 50 000 человек потомков каунасских беженцев обязаны своей жизнью именно японцу.
Практически все держатели этих рукописных бумаженций, цена которым была жизнь, добрались до Японии. Основной маршрут: Литва — Владивосток — Япония — Латинская Америка (для некоторых еще дальше — Австралия). Многие выбрали Шанхай — тоже единственный в мире город, который согласился принять еврейских беженцев (колония евреев в Шанхае насчитывала около 7000 человек).
Справедливости ради нужно сказать, что страшного возмездия поступку дипломата не последовало. Чиуне (Тиунэ) Сугихара прожил большую жизнь, торговал лампочками и не задумывался, что он — герой. Даже фамилию сменил, вернувшись из всех последующих дипломатических странствий домой.
Зато через два года после его смерти один документальный фильм получил свой Оскар. Фильм назывался «Сугихара: заговор доброты».
Чем руководствовался японский дипломат-самурай — до сих пор для всех загадка. Был ли это чистый альтруизм? Примешивались ли к нему политические мотивы — маловероятно. Корысти уж точно не было никакой. Скорее, риск навлечь на себя очень большие неприятности. Никаких контактов с евреями в Японии, судя по имеющимся документам, он до этого не имел. На вопросы, заданные уже после войны, он отвечал: «Люди просто нуждались в помощи». А соседи узнали о его деятельности только на похоронах, на которые прибыла очень большая делегация…
Можно ли просто предположить, что рождаются во все времена люди, наполненные добротой и состраданием, и это не связано ни с расой, ни даже с воспитанием? Ко всему прочему, умеющие совершать свой подвиг без лишнего шума, в том числе, и впоследствии — когда это предельно выгодно. Бумажная работа тоже может стать подвигом — отнюдь не малым.
Кстати, первая жена Чиуне (Тиунэ) Сугихара звалась Клавдией Семёновной Аполлоновой. И в прежние годы работы в Харбине он даже перешел в православие. Временно, конечно.
Естественно, человеком он был незаурядным. И может быть, Чиуне (Тиунэ) Сугихара сумел как-то своеобразно обогатить знаменитый самурайский кодекс чести? Личным примером.