В начале ХХ века такими поэтами-провидцами стали Константин Бальмонт и Велимир Хлебников.
И в эти дни из-под пера Константина Бальмонта выходят ужасающие своей пророческой силой строки:
Наш царь — Мукден, наш царь — Цусима,
Наш царь — кровавое пятно,
Зловонье пороха и дыма,
В котором разуму — темно.
Наш царь — убожество слепое,
Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел,
Царь-висельник, тем низкий вдвое,
Что обещал, но дать не смел.
Он трус, он чувствует с запинкой,
Но будет, — час расплаты ждет.
Кто начал царствовать Ходынкой,
Тот кончит, встав на эшафот.
Надо сказать, что о крахе монархии предупреждали задолго до Бальмонта и другие русские поэты. «Товарищ, верь, взойдёт она, звезда пленительного счастья, и на обломках самовластья напишут наши имена…» — кто не знает этих бессмертных строк пушкинского гения? И от самовластья остались обломки, и имена декабристов и поэта вбили в историю золотыми буквами…
Шестнадцатилетний Михаил Лермонтов тоже оказался точен в предсказании, но увидел будущее падение монархии с другой, неожиданно точной стороны:
Настанет год, России чёрный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь
И пища многих будет смерть и кровь.
И что, разве не чёрными годами для страны стала эпоха революции и братоубийственной гражданской войны? Смерть и кровь действительно стали уделом многих…
Однако, пожалуй, верным будет сказать, что строки Пушкина и Лермонтова — всё-таки не совсем пророчества. Пушкин писал, мечтая о «звезде пленительного счастья», его строки — надежда и призыв; Лермонтов скорее экстраполировали действительность и опыт имеющихся революций других стран на будущее России.
Бальмонт же удивительно точно предсказал судьбу не только страны, но и конкретного человека — царя. Конечно, монархов казнили и до этого — Карла I в Англии, Людовика XVI во Франции. Но Бальмонт предсказал гибель на эшафоте не некоего обобщенного царя, которого когда-нибудь сметёт революционная толпа — он точно описал судьбу именно Николая II!
Заключительные строки Бальмонта «кто начал царствовать Ходынкой, тот кончит, встав на эшафот» поражают не просто точным, а сверхточным видением альфы и омеги жизни последнего русского императора.
Причем к предсказаниям поэт подошел, можно сказать, с научной точки зрения: он не год и не два изучал мировые законы истории с целью научиться предсказывать будущее. «Я усердно занимаюсь числами и нашел довольно много закономерностей», — писал Велимир брату в 1911 году.
В 1912-м была напечатана таблица «Взор на 1917 год», в которой Хлебников предсказал «падение государства». А министру
С началом Первой мировой войны Хлебников ещё больше углубляется в свои исследования: изучаемые им законы, по мнению поэта, должны были предвидеть события и не допустить новых войн. А изучая жизнь Пушкина, он сделал вывод, что все значимые события в биографии поэта происходили с промежутком в 317 дней (так это или нет, каждый может попробовать проверить самостоятельно).
В своих записях Хлебников также предсказал принцип волновой природы электрона (а в квантовой физике существует принцип корпускулярно-волнового дуализма).
Академик Вячеслав Иванов в лекции «Дуальные модели в обществе» высказал предположение, что Хлебников предсказал и гибель американских башен-близнецов 11 сентября 2001 года. Судите сами, вот эти строки из поэмы «Ладомир»:
И замки мирового торга,
Где бедности сияют цепи,
С лицом злорадства и восторга
Ты обратишь однажды в пепел.
И «замки торга», и пепел, и злорадство не только террористов, но и части арабского мира (помните, как каналы демонстрировали радость и ликование части населения исламских стран?) — всё это оказалось страшной реальностью…
И, что не менее удивительно, Хлебников предсказал и свою смерть в возрасте 37 лет.
Поэтическое творчество само по себе — загадка, особое состояние сознания, и, возможно, творя, поэт приоткрывает занавесь в сферы сверхчувственного. И, кто знает, может, среди современных поэтов тоже есть такие ясновидящие — только мы не можем разглядеть в их строках грядущее?