А началось все 16 апреля 1755 года, когда в семье скромного парижского художника Луи Виже родилась дочь, получившая красивое имя Луиза-Элизабет. У неё было обычное детство девочки из обеспеченной, но не богатой городской семьи. Правда, была одна особенность: кукол ей заменяли карандаши, краски и кисти, вызывая недовольство монахинь монастыря, в котором она воспитывалась с десяти лет. Но отец потакал увлечению дочери. Мог ли Луи предполагать, что его имя останется в истории только благодаря таланту девочки, которую он всячески баловал.
В 13 лет для Луизы началась новая жизнь. После трагической смерти отца, его друзья определили девочку в мастерскую исторического живописца Г. Бриара. Об этом периоде своей жизни Луиза всегда вспоминала с умилением: она была окружена заботой талантливых художников, относившихся к ней, как к дочери. Вскоре она превратилась в стройную и обворожительную девушку, делавшую несомненные успехи в живописи.
По настоянию матери Луизу в 1776 году выдали замуж за посредственного художника и торговца картинами Ж. Лебрена. Семейная жизнь, к сожалению, не сложилась. Муж оказался посредственностью не только в живописи, живя за счет жены, чьи портреты стали пользоваться популярностью. Правда, в личную жизнь супруги он не вникал, поговаривали даже, что и отцом дочери Жюли, родившейся у Луизы, был совсем не он.
В 1779 году в жизни Луизы произошло событие, круто изменившее её жизнь. Художницу пригласили в Версаль написать портрет королевы Марии-Антуанетты. Нет ничего удивительного, что две талантливые женщины, да к тому же ровесницы, сдружились. Луиза стала придворной художницей, на неё буквально «посыпались» заказы. В среде французской аристократии стало престижно иметь портреты, написанные Луизой Виже-Лебрен. Стоит отметить, что кисть её была легка, а портреты изящны и эффектны.
Любопытно, что Академия художеств приняла её в свои члены только в 1783 году, причем не за портреты сановников и дам высшего света, а за автопортрет, с которого так и брызжет молодость и лукавство.
Все изменилось летом 1789 года. Восставший Париж штурмом взял Бастилию, на площадях столицы под восторженные вопли толпы начали свою кровавую работу гильотины. К тому моменту, когда голова Марии-Антуанетты скатилась к ногам палача, Луиза с дочерью уже была далеко от бурлящего Парижа. Для неё начался долгий двенадцатилетний путь эмигрантки по европейским столицам.
Слава бежала впереди прекрасной художницы и просто обворожительной женщины, которую с удовольствием принимали и в королевских дворцах, и в аристократических салонах. Объехав многие страны Европы, в 1795 году Виже-Лебрен добралась до Петербурга, в котором задержалась почти на 7 лет. Здесь вышла замуж её дочь, здесь были написаны более 50 портретов, ставших украшением лучших российских музеев, здесь она стала почетным вольным общником Императорской Академии художеств.
Но не все было так прекрасно, как хотелось бы. Не сложились отношения с Екатериной II. Императрица не всегда заслуженно критиковала работы художницы, а про портрет своих внучек, великих княжон, даже сказала, что они похожи на мопсов, греющихся на солнце. Похоже, стареющая императрица просто испытывала небольшую ревность: элегантная француженка постоянно окружена толпами поклонников, а на её полотнах женщины всегда прекрасны. По-человечески Екатерину можно понять, даже волшебная кисть художницы не в состоянии вернуть молодость, а быть красивой хочется в любом возрасте, тем более, что последнему фавориту всего двадцать с небольшим лет.
Брюзжание императрицы не сказалось на отношении к художнице столичной богемы. А с Елизаветой Алексеевной, супругой великого князя Александра Павловича, будущего императора, у Луизы отношения стали почти близкими. Она написала несколько её портретов и даже разработала для великой княгини новые модели платьев.
Неспешная петербургская жизнь нравилась художнице. В конце жизни она написала любопытные мемуары «Воспоминания о моей жизни», в которых много страниц посвящено петербургскому периоду. Её наблюдения, особенно высшего света, точны, а описания подробны и правдивы, пока не касаются тех сторон жизни, которые она могла видеть только мельком. Когда их читаешь, даже кажется что Луиза немного идеализирует российскую действительность. Её заявления, что в Петербурге не увидишь пьяных, а простой народ трудолюбив, мягок нравом и не склонен к воровству, наверное, не совсем объективны, но приятны, так как исходят из уст иностранки. Буквально восторг у неё вызывает открытость и хлебосольность русского дворянства, возможность месяцами пользоваться радушным гостеприимством, не тратя собственных средств.
Недавно «Воспоминания г-жи Виже-Лебрен о ее пребывании в Санкт-Петербурге и Москве 1795−1801 гг.» переизданы, почитайте, не пожалеете. Воспоминания написаны изящно и увлекательно, в Европе они не менее популярны, чем её полотна. Особенно любопытен взгляд со стороны на российских императоров и императриц, высших сановников и придворных дам, великосветские балы и салоны, российских художников и прекрасный Петербург, который Луиза искренне полюбила. Тем более, что отдельные моменты, удивлявшие иностранку, наши мемуаристы не упоминают, так как для них они были заурядной обыденностью. В качестве приложения в книге опубликованы письма Виже-Лебрен к княгине Куракиной, в которых подробно отражена жизнь художницы во Франции до эмиграции.
В 1802 году Луиза вернулась в Париж, но пробыла там недолго, снова отправившись путешествовать по европейским столицам. Только в 1810 году она окончательно вернулась во Францию. Виже-Лебрен еще долго писала портреты, но постепенно стала отказываться от заказов, а потом и вовсе отошла от живописи, благо средств для безбедной жизни хватало. Писала мемуары и просто наслаждалась покоем, которого ей так не хватало раньше.
Умерла Луиза-Элизабет Виже-Лебрен в Париже 30 марта 1842 года, но остались её прекрасные полотна, с которых на нас смотрят люди давно ушедшего времени, и увлекательные воспоминания, позволяющие лучше понять ту удивительную эпоху.