Конечно, любители живописи уже догадались, о ком идет речь. Это Константин Федорович (Теодорович) Юон, не менее русский человек, чем какой-нибудь Иван Иванович Иванов, чьи предки приехали в Россию из Швейцарии. И не только прижились, но и раскрылись, как почки в апреле.
…Константин родился 24 октября 1875 года и был третьим сыном в семье банковского служащего Теодора Юона. Его супруга в течение пяти лет родила четверых сыновей, но только у Константина было привычное для русского уха имя, остальные трое братьев назывались: Пауль, Эдуард и Бернхарт. И что самое интересное: у всех четырех братьев после женитьбы супруги девочек никогда не рожали. У самого Константина, как и у Пауля с Бернхартом, было по 2 сына, а у Эдуарда и того больше — четыре! Бедная бабушка, которая внучек так и не дождалась! Кстати, Пауль тоже не был обделен талантом, став известным композитором, которого называли «русским Брамсом».
Константин Федорович был очень скрупулезным человеком, умевшим «играть на мелочах», и тем самым он пошел в отца, банковского служащего, по которому можно было сверять часы и взять взаймы педантичности всем гостям китайской свадьбы. Вот только по несчастливому стечению обстоятельств судьба распорядилась так, что отец и сын несколько лет не общались, и при встрече переходили на другую сторону улицы…
Причиной этому была как раз муза сына — обыкновенная крестьянка, которую юный Константин полюбил искренне и нежно. А вот интеллигентный родитель посчитал, что подобный мезальянс не просто унижает сына, но и бросает тень на его собственную репутацию.
Но, как говорится, ночная кукушка дневную перекует. Константин Федорович выбрал любовь, и ни разу об этом не пожалел. К тому же на первом этапе супружеской жизни их с женой очень сблизила потеря одного из сыновей. И прожили свою совместную жизнь они долго и счастливо…
Наверное, отец не думал, что сын посмеет ослушаться его, а потому тяжело переживал эту размолвку. Но в глубине души он, наверняка, гордился Константином, который начал рисовать довольно рано, в возрасте восьми лет. И что немаловажно — талант всегда притягивает к себе талант — в числе учителей Юона в разное время были Абрам Архипов, Валентин Серов, Константин Коровин, Исаак Левитан. Кстати, именно благодаря Исааку Ильичу художник Юон научился тонко чувствовать пейзаж, оказаться в нужном месте в нужный час. Для художника-пейзажиста это едва ли не самое главное качество, бывает так, что интересный блик заходящего солнца раскрывается на секунду-другую, чтобы навсегда исчезнуть. А поймать его ничуть не легче, чем золотую рыбку…
Но помимо пейзажной живописи Константин схватывал на лету и другие жанры, например, графику; долгие годы был театральным художником, оформляя заставки к спектаклям. Многие его современники были уверены в том, что по степени раскрепощенности Юону мало равных. А все потому, что в пору своего профессионального становления, еще в студенческую пору он успел объездить не только Россию, но и Европу и каждый раз его творческий багаж пополнялся пусть даже едва заметным штришком, который впоследствии воплощался во вполне конкретные формы.
Для меня было несколько неожиданно, что одной из учениц Константина Федоровича была знаменитая Вера Мухина, чья скульптура «Рабочий и колхозница» стала фирменным знаком «Мосфильма». Хотя по большому счету ничего неожиданного в этом нет: Юон рано начал преподавательскую деятельность, относился к ней очень внимательно и в каждом из студентов стремился увидеть «зерно таланта», чтобы взрастить из них щедрый урожай.
Когда на старости лет его спрашивали, откуда он черпает такие сочные краски, не тускнеющие образы, он сразу становился серьезным. И, чуть помолчав, выказав собеседнику высшую степень доверия, добавлял: однажды при мне реставраторы работали в церкви, и вдруг под многолетним налетом открыли в иконах такое богатство цветовой гаммы, что это впечатление стало своеобразным маяком, который всю жизнь освещает мое творчество. Об искре божьей сильно распространяться в условиях сталинского всевластия было небезопасно…
Хотя, по большому счету, далеко не всем властям предержащим нравилось творчество Юона. Особенно много споров вызывала картина «Люди будущего», написанная в 1929 году и ныне хранящаяся в Тверской областной картинной галерее. Художника прямо обвиняли в футуризме. А он и не спорил — в его задачу входило раскрыть перспективу: люди обязательно покорят космос.
Как вы понимаете, это случилось спустя 3 года после того, как Юона не стало, почти день в день, 12 апреля 1961 года, когда первый российский космонавт Юрий Гагарин сказал в эфир: «Поехали!».
Константин Федорович был активен до последних дней своей жизни. Неслучайно в 1957 году, на 83-м году жизни, его избрали первым секретарем правления Союза художников СССР. А дальше был 11-й день апреля 1958 года, пережить который Юону было не суждено…