Впрочем, очень скоро Жанна сообщила об этом своему возлюбленному и даже предложила самому дать имя ребенку. Остановились на одном из самых распространенных — Джованни.
Незаконнорожденный сын
Поскольку у Боккаччо в Италии уже имелась супруга, Жанна не могла рассчитывать на то, что ребенок будет признан законнорожденным, но к чести купца, он вовсе не собирался отказываться от ребенка. Напротив, он всячески старался успокоить свою возлюбленную и твердо пообещал, что, даже если им придется расстаться, ребенка он заберет с собой и устроит ему прекрасное будущее. Бедная женщина вынуждена была на это согласиться, тем более что очень тяжело перенесла роды и очень скоро угасла.
Отца ребенка в это самое время в Париже не было, а родственники матери, так и не сумевшие ей простить связь с недостаточно знатным итальянцем, недолго посовещавшись, решили отправить крошку во Флоренцию, где жила супруга Боккаччо с законнорожденным сыном. Сеньора Боккаччо при первой встрече с ребенком испытала состояние шока, но узнав, что мать малютки умерла, сменила гнев на милость и согласилась оставить дитя у себя.
По возвращению домой из очередной поездки купца ждал не совсем приятный сюрприз. Кого-кого, а Джованни он никак не ожидал встретить в своем доме так рано, а тут еще трагическое известие о смерти возлюбленной. Трудно сказать, простила ли до конца сеньора Боккаччо своего гулящего муженька, но к ребенку относилась доброжелательно.
Дурманящий воздух Неаполя
Когда мальчишка подрос, отец сумел ему найти достойных наставников. Например, отец одного известного флорентийского поэта обучал его грамматике, чуть позже отец начал знакомить его с искусством вести счета.
Когда парню исполнилось 14 лет, отца перевели в Неаполь, и вот тут-то Джованни, который к тому времени не сомневался в своей поэтической карьере, оказался вдруг в учениках одного из друзей отца, другого купца. Эти шесть лет, проведенных в «науке» у торговца, Джованни считал самыми неудачными в своей жизни.
Но, наверное, и эти годы оказались небесполезны в истории писателя. Так, например, Боккаччо-младший научился искусству вести переговоры, убеждать людей в том, чему они меньше всего были склонны верить. И помимо всего прочего, в этот период Джованни очень много читал и постепенно превратился в одного из наиболее образованных молодых людей в Неаполе.
И еще один несомненный плюс: Боккаччо-старший стал к тому времени очень влиятельным кредитором, часто ссужал деньги королю Роберту Анжуйскому, а его сыну не составило труда оказаться незаменимым человеком при дворе короля — его ценили за остроумие, умение вести научные беседы и вообще за то, что с ним никогда не было скучно.
Придворные девушки оказывали поэту (а к этому времени Джованни Боккаччо увлекся написанием сонетов) особое расположение, рассчитывая завоевать его сердце. Но его сердце было безучастно к большому чувству. До тех пор, пока однажды он не встретил в одной из церквей очаровательную Марию д’Аквино, которая стала Музой начинающего литератора.
Во всяком случае, практически все ранние произведения Джованни посвятил именно кареокой Марии, тщетно пытаясь добиться ее любви. Впрочем, «Фьямметта», как вывел ее в своих трудах Боккаччо, оказалась женщиной непростой. Вся беда заключалась в том, что Мария была незаконнорожденной дочерью короля Роберта и женой одного из видных придворных.
Боккаччо приложил массу сил и фантазии к тому, чтобы склонить Марию к супружеской измене, и, в конце концов, она решилась на это. Но в любовных играх он оказался не столь изобретательным, так что, едва позволив молодому человеку вкусить запретный плод, своенравная красавица наотрез отказалась продолжать эту связь.
Что только Боккаччо ни делал, чтобы вернуть расположение возлюбленной, разве что до Пекина по-пластунски не ползал, но все старания оказались напрасными. Он едва не покончил с собой, и только желание жестоко отомстить удержало его от безрассудного шага.
Его «мстя» была поистине ужасной: он накатал такой сонет, который вполне подходит как учебное пособие для тех женщин, что решили во что бы то ни стало возненавидеть всех сыновей Адама.
Козни дочерей Евы
Беда не приходит одна. Его пожилой уже отец не прекратил своих любовных похождений, словно тысяча бесов одновременно ударила его во все ребра. Он волочился за молоденькими красотками, которые, как мухи на мед, летели на его тугой кошелек.
Впрочем, его работодатели разорились, папаша остался без денег и не мог далее содержать сына, вздыхавшего по чужой жене. Более того, они были вынуждены покинуть Неаполь и вернуться во Флоренцию. Причем супруга отца, мачеха Джованни, указала старому жуиру на порог!
В эти годы Джованни пытался кормиться литературным трудом, но Флоренция переживала нелегкие времена. Мало того что город несколько раз находился на пороге восстаний, его не минула эпидемия бубонной чумы, которая в середине XIV века «выкосила» в Европе порядка 25 млн. человек! Многие люди увидели в этом «карающую десницу» свыше, а другие, чтобы не сойти с ума, ударились во все тяжкие. Пили, гуляли, развлекались, как в последний раз! Среди них был и Джованни…
Кстати, задолго до этого Боккаччо начал собирать различные любовные байки, истории, притчи, анекдоты. А тут, перед лицом смертельной опасности, он решил выложить их на всеобщее обозрение, придумав простенький сюжет: трое юношей (литературоведы полагают, что это был сам Боккаччо в разные периоды его пребывания в Неаполе и Флоренции) и семь девушек (опять-таки в разное время ставших любовницами поэта) бегут из Флоренции и рассказывают различные истории. Живым, интересным языком.
На мой взгляд, именно «Декамерон» можно с полным правом назвать первой эротической книгой, изданной в СССР, не считая скабрезной поэмы И. Баркова, знаменитой Луканиады. Это уже вслед за произведением Боккаччо появилась знаменитая «Кама-сутра» и другие переводные пособия по сексу. А молодежь 70-х узнавала об искусстве любви по «Декамерону».
Как бы там ни было, а произведение Боккаччо стало живительным источником, к которому прибегали многие писатели всех времен и народов. Здесь черпали свои идеи и образы такие мастодонты от литературы, как Шекспир, Мольер, Свифт, Лафонтен, Гете, Г. Байрон, и многие другие…
А Боккаччо пришлось пережить еще две душевные драмы. Во-первых, неожиданно скончалась его единственная незаконнорожденная дочь, которая была ему дороже жизни, а во-вторых, однажды в его сердце сумела разжечь страсть одна вдовушка. Боккаччо писал ей страстные письма, которые потом коварная женщина выставила на всеобщее обозрение, после чего литератор стал предметом насмешек.
Удар был настолько сильным, что Джованни опять чуть не ушел на тот свет самостоятельно. И только долгая беседа с Петраркой, который стал его другом, спасла Боккаччо, ставшего женоненавистником.
Ну, а дочери Евы сполна получили в очередной книге, которую он назвал «Ворон». Она до сих пор считается образцом женоненавистничества. В нее ни женщинам, ни мужчинам лучше не заглядывать…
Дело дошло до того, что, желая спасти душу грешника, однажды к Боккаччо зашел монах Иоахим Чани, который посоветовал литератору сжечь свои «сатанинские рукописи». Что Джованни чуть не сделал. И опять только вмешательство Петрарки спасло от этого безрассудства.
Впрочем, судьба все расставляет по своим местам: однажды в комнате, где поэт хранил свои произведения, вспыхнул пожар, уничтоживший большую часть произведений…
Остается добавить, что в последние годы жизни Джованни тяжело болел и перестал показываться на людях по крайней мере года за два до того, как его сердце сделало последние свои сокращения. Он скончался в последний день 1375 года в Чертальдо, на родине отца. Но и сейчас, спустя более 600 лет после его смерти, его герои продолжают жить. И, я бы даже сказал, учить…