Это — одна из самых невинных его шуток… А вот история, очень похожая на анекдот. Неизвестно, происходило ли это на самом деле, или же это только плод воображения безвестного автора, однако следует признать, что сама история очень похожа на правду. Судите сами. Однажды, в ответ на оклик старушки-няни и нескольких девушек, с которыми он пришел в лес собирать грибы — «Пушкин, ау-у! Где вы?», он выдаст: «Вам х… я!». — «Пушкин, где вы?» — «Вам х… я!». Обидевшись, женщины бросят собирать грибы и пойдут домой. Через час возвратится счастливый Пушкин и, глядя на кислые лица девиц, объяснит им, что был во мху…
— Вы же кричали: «Пушкин, где вы?»! Я вам и ответил — «во мху я!»
И повалится со смеху на пол, и задрыгает ножками… Ну разве можно на него обижаться?!
Каждому знакомы пушкинские строки —
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты…
Это чудное стихотворение посвящено Анне Керн. В то же самое время в письме к Вяземскому Пушкин хвастает, что вчера он Анну Керн «с божьей помощью таки у… б!» Парадокс? А может, на то они и гении, чтобы соединять в себе несоединимое?
Одно из любимых «хобби» поэта — «изящная» месть. То есть, соблазнение жены врага. Это доставляло ему настоящее удовольствие. Впрочем, он не делал разницы между врагами и друзьями: и тем и другим он с одинаковой легкостью ставил рога. Соблазнив очередную жертву, на следующий же день он рассказывал всем подряд о своей победе, делясь пикантными подробностями любовного свидания, публично описывая все физические недостатки той, у которой не нашлось сил устоять перед этим искусным обольстителем.
Осознавал ли Пушкин всю гнусность своего поведения? Да, конечно. Но ничего не мог с собой поделать:
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.
Барин-султан
Если бы Пушкин не был гениальным поэтом, он был бы обыкновенным бабником. С 14 лет он начал посещать публичные дома и оставался их постоянным завсегдатаем до конца жизни. Его мужское либидо было столь сильным, что, даже женившись, он одновременно имел связь с двумя-тремя замужними любовницами (а также с сестрой жены, жившей в их доме), и при этом регулярно наведывался к «веселым девкам». Вернувшись домой под самое утро, он любил рассказывать «женке», как и кого он там пользовал…
Этому факту можно не удивляться, если вспомнить, какие нравы царили в те времена. В высшем обществе не считалось предосудительным иметь любовницу или любовника: лишь до замужества девушка берегла свою честь. А вот среди крестьян все было наоборот: до замужества девушка могла грешить сколь ей было угодно, но выйдя замуж, она была обязана хранить верность своему мужу-кормильцу. Никто тогда не возмущался «правом первой ночи» — когда первую брачную ночь молодая обязана была провести не с женихом, а своим барином. Поэт, насколько известно, никогда не воспользовался этим «правом», однако, живя в деревне, он не пропускал мимо ни одной хорошенькой крестьянки. Одна из его деревенских наложниц однажды подарит ему сына: Пушкин прогонит нерасторопную мамашу к отцу-батюшке и намекнет в письме к нему, чтобы тот не поднимал шума, так как в будущем отец ребенка (т. е. сам Пушкин, сын хозяина усадьбы) станет его барином…
Кому не везет в игре…
Говорят, кому не везет в игре, тому обязательно везет в любви. Пушкин почти всегда проигрывал в карты, но ему не везло и в любви. Как бы мы ни любили Пушкина, следует быть справедливым: было бы, наверное, не правильно, если бы человеку, физиологически не способному хранить верность, повезло и в личной жизни. Как бы мы ни жалели поэта, нужно признаться: несчастья, выпавшие на его долю в конце жизни, были им заслужены. Пушкин, всю жизнь обманывавший других мужей, сам оказался в их шкуре. Женившись на не очень умной, зато красивой, куклообразной Наталье Гончаровой, он, как говорят итальянцы, променял «серые дни в обмен на яркие ночи».
Увы, но с «яркими ночами» Пушкин просчитался: Наталья оказалась… фригидной. Она не роптала, но всего лишь «терпела» излишне горячий темперамент мужа. А «серые дни» явились уж слишком серыми: жена была яркой красавицей, он же был почти уродлив (по его же признанию —
Дома тоже незадача — хозяйкой Наталья оказалась никудышной: хозяйство вела из рук вон плохо, была неаккуратна и мало интересовалась домашними делами, к тому же, проявила себя не очень заботливой матерью. По запискам ее матери, от нее «только и слышишь разговору, что о праздниках, балах и спектаклях».
Не ценила она и стихов мужа: когда однажды стихи таинственно пришли к нему ночью, и он, проснувшись от них, произнес их жене, она ответила ему: «Ах, Пушкин, надоел ты мне со своими стихами! Ночь дана для спанья, а не для стихов!».
Когда у Дантеса, убийцы Пушкина, спросили его мнение о Наталье, он ответил коротко: «Жеманница». Кокетство — вот все, на что хватало ума и таланта у этой женщины.
«ЧТО В ИМЕНИ ТЕБЕ МОЕМ?»
Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальний,
Как звук ночной в лесу глухом.
Оно на памятном листке
Оставит мертвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке.
Что в нем? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.
Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я…
Эх, Александр Сергеевич, Александр Сергеевич… Говорят, у древних славян было поверье: если хорошо, с печалью и любовью, думать об умершем человеке, то там, в стране мертвых, этому человеку станет лучше: он перестанет горевать о своей смерти и улыбнется. Вот и сейчас хочется верить, что Вы улыбаетесь. Или даже смеетесь.
Спасибо Вам за то, что Вы были у нас! И за то, что остаетесь с нами!..