Теперь она разрабатывает дизайн одежды, ориентируясь на доступные и максимально дешевые материалы: лен, мешковину, рогожу. Разрабатывает одежду, которую сможет самостоятельно сшить любая женщина. Вот, например, платье из двух полотенец:
При этом одежда должна быть красивой, удобной и элегантной. Ламанова идет «от материала» и функционального назначения костюма, из чего, для чего и для кого шить — то и определяет особенности кроя.
Она обращается к народному костюму. И многие ее платья — это вариации на тему прямой русской рубахи.
Вот тут они действительно начинают сотрудничать с начинающим скульптором Верой Мухиной. Надо понимать: это для нас сейчас Мухина — великая, автор главного скульптурного символа
Хотя моделированием одежды Вера Игнатьевна уже некоторое время занималась. В 1916 г. Любовь Попова предлагает Мухиной попробовать силы в оформлении спектакля. Камерному театру понадобился скульптор. Там Мухина и знакомится с тоже работающей над спектаклем Александрой Экстер.
И там же впервые разрабатывает костюмы — правда, сценические. В частности, для ведущей актрисы театра Алисы Коонен. Которая, в свою очередь, была клиенткой Надежды Ламановой.
Но познакомились Мухина с Ламановой позже, в самом начале 20-х, когда они с Экстер и Верой Поповой (сестрой Л. Поповой), организовав артель, шили модную одежду из самых простых и доступных тканей. Именно тогда и появились платья и аксессуары из рогожи и мочала, украшенные разноцветным горохом. Тогда Экстер и познакомила Мухину с Ламановой. И начались их сотрудничество и дружба, которая продлится двадцать лет, до смерти Надежды Петровны.
Но пока Мухина — начинающий художник. Ламанова же — суперзвезда, организатор при Наркомате просвещения «Мастерской современного костюма» (1919). Какое дело Советской власти, да еще в столь сложное время, до женской моды?
Еще раз попытаемся понять: революция — явление всеобъемлющее, эти пассионарии еще лет пятнадцать будут стараться сформировать нового человека для нового мира. Архитектура, дизайн повседневных вещей, одежда — все это формирует среду, а среда формирует человека. Но не будем отвлекаться…
С началом НЭПа возвращается и буржуазная мода. Возникают и частные ателье, появляются и швеи-кустари. Чем ответит Советская власть?
И в 1923 году при Московском тресте швейной промышленности открывается «Центр по становлению нового советского костюма», он же «Ателье мод», под руководством Ольги Сеничевой. Непосредственно же работу возглавляет Надежда Ламанова. Кто ж еще способен создать достойную народно-пролетарскую альтернативу парижско-буржуйской моде? Здесь же сотрудничают Александра Экстер, Вера Мухина, Евгения Прибыльская — все знаменитости, имена в разных видах изобразительного искусства!
Но, например, брючный рабочий комбинезон вроде бы не «зашел» — идея оказалась слишком радикальной даже для революционного времени.
В 1923 году выходит единственный номер журнала «Ателье», где участвуют не только Ламанова и коллектив «Ателье мод», но и такие знаковые художники, как Юрий Анненков, Борис Кустодиев, Ахматова, Кузьма Петров-Водкин.
Единственный, но знаковый номер журнала, отражающий и задающий самые передовые тенденции советской моды. Которые через два года, на Парижской Выставке современных и промышленных искусств окажутся способны конкурировать с европейской высокой модой.
Это звездный час Ламановой! Коллекция ее платьев, тридцать моделей, получает Гран-При. Формально награда присуждена Московской кустарно-экспортной конторе (Мосэкуст) за организацию и «приглашение художников». Золотая медаль присуждена Наталье Давыдовой за эскизы вышивок для платьев.
Сама Надежда Петровна получает Почетный диплом — вторую после Гран-при награду.
Советская промышленность 1920-х не могла массово производить готовую одежду. В 1925 году власти попытались предложить людям способ сшить ее самостоятельно: журнал «Красная нива» выпустил альбом «Искусство в быту» — инструкцию по созданию одежды для простых советских работниц. Опубликованные в нем эскизы выполнила Вера Мухина по моделям Надежды Ламановой. Они сопровождались выкройками и подробными инструкциями.
А Ламанова продолжает разрабатывать тему народного костюма. И не только русского… С 1924 по 1932 г. она возглавляет мастерскую Кустэкспорта, разрабатывая модели для выставок — как внутренних, так и зарубежных.
На выставке «Искусство народов СССР» 1927 г. она получает «отзыв признательности за инициативу выявления художественного творчества народов Севера и Дальнего Востока».
В 1928 году получает почетный «Отзыв Кустарной группы Государственной Академии Художественных Наук» за работу на выставке «Кустарная ткань и вышивка в современной женской одежде».
Ее модели представлены на Художественно-кустарной выставке СССР 1929 г. в Нью-Йорке и Международной выставке «Пушнина» 1930 г. в Лейпциге. В оформлении этой выставки, кстати, принимает активнейшее участие и Мухина, общее же руководство осуществляет один из крупнейших советских авангардистов Эль Лисицкий.
Ламанова еще два года руководит Художественной Модельной Мастерской и пошивочным цехом Центральной Меховой Базы Союзпушнина. Работа государственной важности, учитывая, что пушнина — значимая статья экспорта, а индустриализация только набирает обороты.
А в 1932 году Надежда Ламанова получила официальную должность художника-консультанта Московского художественного театра. Того, где работает уже 20 лет… Впрочем, теперь ее костюмы появляются и в советском кино.
В последнее десятилетие жизни Ламанова была очень дружна с Мухиной. Та вспоминала, что они могли часами разговаривать, несмотря на почти 30-летнюю разницу в возрасте.
Последний раз они виделись осенью 1941-го. По воспоминаниям Веры Игнатьевны, Ламанова говорила, что скоро умрет. Всегда безупречно выглядевшая, она сказала, что у нее осталось всего несколько капель французских духов, которыми она пользовалась всю жизнь…
А вскоре, придя к Художественному театру, она увидела отъезжающие грузовики. И поняла, что о ней забыли, что театр эвакуируется без нее… Это настолько потрясло Надежду Петровну, что она умерла на следующий день. Есть такая версия, озвученная ее младшей сестрой.
Похоже, что на самом деле все было немного иначе. Эвакуация только начиналась, о чем ни Надежда, ни Мария Петровна не знали. Еще раньше ударом для нее стало известие, что отправленные на гастроли, ее костюмы сгорели в первые дни войны. Плюс только что прошедшее тяжелое расставание с уехавшей в эвакуацию Мухиной. На следующий день, снова отправившись к театру, Надежда Петровна Ламанова почувствовала себя плохо.
Она умерла на Большой Дмитровке, где с 1890 по 1908 год располагалось ее ателье.