Первым, кого я увидела, выйдя из автобуса, был огромный гнедой жеребец в белых носочках на ногах, пасущийся на лугу. В нем было столько грации, красоты и невероятной мощи, что хотелось смотреть на него бесконечно.
Естественно, я не могла не подойти поближе. При моем невысоком росте (156 см) конь показался мне настоящим гигантом. До его холки я могла достать, только встав на цыпочки. А его копыта были величиной с суповую тарелку!
Глянув на меня из-под густой челки добрыми глазищами, жеребец осторожно и, как мне показалось, снисходительно взял с ладони кусок хлеба (жить мы должны были в общежитии, поэтому взяли с собой продукты). Это было необыкновенно здорово — стоять рядом с огромным добродушным существом. Жаль, что с собой не было фотоаппарата…
Уже потом конюх дядя Миша сказал мне, что это жеребец породы владимирский тяжеловоз по кличке… Малыш! Видимо, у тех, кто его так назвал, с чувством юмора все было в порядке.
Вспомнила я об этом случае потому, что недавно по телевизору показали сюжет об этой истинно русской породе лошадей.
В самом центре России, в 80 километрах от «города невест» — Иванова, в старинном русском городе Гавриловом Посаде вот уже более 400 лет занимаются разведением тяжелоупряжных пород лошадей. Конечно же, герб города украшен вздыбленной фигурой коня, точно такой же, как на 25-метровом шпиле основного здания конюшни.
История Гаврилово-Посадского конезавода берет свое начало со времен царствования Ивана Грозного. Лошади тяжелого, богатырского сложения всегда пользовались спросом на Руси. Такие кони подбирались, прежде всего, для ратного дела. Иван Грозный, будучи большим любителем красивых и могучих лошадей, сумел заложить прочную основу для отечественного коневодства.
Конюшня была полностью перестроена в XVIII веке, а точнее в 1785 году, по указу Екатерины II. Императрица прекрасно понимала, что русской армии никак не обойтись без выносливых и неприхотливых лошадок-трудяг.
Белокаменное здание, возведенное по проекту архитектора Алексея Вершилова, выглядит скорее как крепость — с маленькими окошками-бойницами и стенами почти 50-сантиметровой толщины. Длина одного прохода конюшни, в который выходят денники, достигает 400 метров.
Здесь «жили» 334 лошади, за которыми ухаживали 90 конюших. К сравнению: на сегодняшний день в стойлах стоят 180 лошадей и 20 жеребят (все класса «Элита»), а ухаживают за ними всего… 7 человек. Все процессы — уборка навоза, кормление, чистка лошадей — ничуть не изменились со времен Ивана Грозного и проводятся только вручную.
С приходом советской власти потребность в тягловых лошадях не только не уменьшалась, а наоборот, увеличивалась с каждым годом. Молодой стране требовались сильные и выносливые лошади (вспомните из учебника истории, какие грандиозные стройки велись в те годы!). Да и в селах такие «Сивки-Бурки» были отнюдь не лишними. Колхозные земли обрабатывались преимущественно с помощью лошадиных сил.
И во время Великой Отечественной войны, и после её окончания эти работяги не «сидели» без дела, были незаменимыми помощниками на полях и стройках, на фермах, заводах, фабриках.
Работа по выведению владимирской тяжелоупряжной породы началась в конце двадцатых годов XX века, в 1946 году порода была зарегистрирована официально. В результате скрещивания выносливых местных лошадей с английскими тяжеловозными породами (клейдесталями и шайрами) была получена гордость отечественного коневодства — настоящие русские кони-богатыри, способные сдвинуть с места до 13 тонн груза и вспахать чуть ли не гектар земли за день! При этом владимирцы неприхотливы в содержании и достаточно редко болеют.
Гнедые гиганты в белых носочках и с добрыми глазами не раз побеждали на многих российских и всемирных выставках и установили несколько до сих пор ни кем не побитых рекордов. В 1968 году гнедой жеребец Грозный за 4 минуты и 21 секунду (рысью!) перевез груз в 1,5 тонны на два километра. В 1988 году жеребец по кличке Певец преодолел эти же два километра и с грузом той же массы за 12 минут и 24 секунды, поставив рекорд перемещения грузов шагом.
Но почему порода была названа именно «владимирский тяжеловоз», а не гаврилово-посадский или ивановский? Все дело в том, что до 1924 года город Гаврилово-Посад и вся его область входили в состав Владимирской губернии, вот и называлась конюшня Владимирской, отсюда название породы.
Владимирские тяжеловозы — самые крупные из подобных отечественных пород. Жеребцы ростом до 165 см, кобылы до 163 см в холке, с «изящной ножкой» с обхватом пясти в 23−25 см, (для примера, у верховой лошади обхват пясти составляет 19−20 см). Вес взрослого жеребца может достигать 750 кг, кобылки «чуть-чуть поменьше» — всего 685 кг. Масть породы по большей части гнедая, с белыми носочками и белыми отметинами на голове. Встречается и рыжая и вороная масти, правда, гораздо реже. У них пышные и густые грива, челка и хвост.
Движения владимирских тяжеловозов отличаются энергичностью и не лишены изящества.
Вот уж воистину, конь бежит — земля дрожит, сказано о владимирских Сивках-Бурках, шаг у них равен двум метрам в длину.
При таком огромном росте и невероятной силе владимирские тяжеловозы имеют кроткий добродушный характер и никогда не обидят человека или любое другое, более слабое существо.
На учхозовской конюшне кроме Малыша жили еще несколько лошадей. Там же обитала кошка, обычная беспородная киса, серенькая в полосочку. Звали её, по-моему, Муська, и была она признанная крысоловка. Собственно, поэтому её и держали на конюшне. Почему Муська выбрала в качестве жилья денник Малыша, непонятно, но спала она там, и с пойманной добычей играла тоже там.
А еще Муська, как и положено порядочной кошке, регулярно рожала котят, причем исключительно в стойле Малыша. Надо было видеть, с какой осторожностью жеребец ставил свои гигантские копыта, перешагивая через играющих малышей. Ни разу он не наступил на котенка, даже нечаянно. Кошка же наглела до такой степени, что устраивалась спать в кормушке Малыша, и тот терпеливо ждал, когда их «пушистое» величество выспится. Иногда конюху приходилось выгонять нахалку, чтобы жеребец наконец-то поел.
Почти каждый день я приходила на конюшню, помогала ухаживать за лошадьми и водила Малыша на водопой к озеру. Это было чудесное время, но, как все хорошее, и оно пролетело невероятно быстро.
Все последующие практики мы тоже проводили в учхозе, и зря говорят, что у лошадей память короткая: Малыш прекрасно помнил меня.
К сожалению, потом гнедого красавца и всех учхозовских лошадей продали, ведь на дворе стояли голодные 90-е, кормить их было нечем. Остается надеяться, что судьба этого замечательного представителя владимирских тяжеловозов сложилась удачно, и ему повезло с новыми хозяевами.
И слава богу, что еще есть такие места, как Гаврилово-Посадский конезавод, где на профессиональном и очень ответственном уровне занимаются сохранением коней-богатырей — владимирских тяжеловозов.