Год тому назад мы с мужем стали замечать, что во дворе нашего дома периодически появляется светло-рыжий кот. Он какое-то время побудет в поле зрения, потом исчезает. В пустыне живет много диких котов и кошек, которых практически невозможно приручить. Поэтому особой надежды установить контакт с диким пришельцем у нас не было.
Однако кот оказался очень настойчив и пунктуален в своих визитах на нашу территорию. Когда однажды мы снова увидели его сидящим под мескитным деревом, мой муж на всякий случай положил в миску какой-то еды, показал ее коту и ушел в дом. Кот оказался очень сообразительным, быстренько подошел к миске и все съел.
Это был красавец-блондин, с роскошной шерстью и пушистым хвостом, которым он очень гордился. Мы назвали его Томас. С тех пор почти ежедневно он навещал нас, садился недалеко от дома, чтобы мы его обязательно видели, и ждал, когда же будет подан обед. Конечно же, он получал вкусную кошачью еду и молоко, до которого он был большой охотник. Так продолжалось несколько месяцев, и муж решил, что пора пригласить Томаса в наш дом, а я про себя подумала, что «надежды юношей питали».
Подготовка к визиту дорого гостя была долгой и с репетициями: было решено открыть дверь, показать Томасу его еду, а самим покинуть помещение. Все прошло как по нотам. Когда в следующий раз кот пожаловал, мы открыли дверь в комнату, где на самом видном месте стояла тарелка с едой, а сами спрятались, чтобы наблюдать…
Томас подошел к двери и, почуяв запах пищи, остановился на пороге нашего жилища, подумал минут пять, и решился на «подвиг силы беспримерной»! Вошел, осмотрелся и деловито направился к знакомой миске. После того, как пища была съедена, он, спокойно и не торопясь, вышел на улицу. С того момента «Его Превосходительство» Томас обедал только в столовой. Обязательными условиями «негласного соглашения» между нами и котом была открытая дверь и его неприкасаемость.
Как-то вечером я заметила во дворе черную кошку и четырех котят, которые весело играли друг с другом. «Ну вот, очередная партия диких кошек!» — подумала я про себя. Два котенка были рыжими, один имел черно-рыжий окрас, а четвертый был очень похож на мать. Через некоторое время мы увидели черную кошку-мать в компании Томаса. Тогда нас осенило, что это кошачья семейка в полном составе: папа, мама и четверо деток. Для начала мы дали имена новым членам семьи. Черную маму назвали Миднайт (Полночь), рыжий пушистый котенок, который как две капли воды был похож на своего отца, получил имя Мини-Томас (МТ), рыженькая короткошерстная кошечка стала Пампкин (Тыквой), вторая кошечка с пестрой шерстью — Кали и последний черный кот стал носить имя Шедоу (Тень).
Очень скоро все семейство благополучно встало на наше довольствие. Котята потихоньку подрастали, становились самостоятельными и приходили «подхарчиться» в любое время, когда им вздумается. Томас и Миднайт проводили много времени вместе. Если один из них терял другого, то он (а) начинал (а) бегать по всей территории и громко звать супруга. Я наивно полагала, что котам как-то все равно, какая кошка с ним рядом. Но тут была настоящая любовь! И такая взаимная привязанность друг к другу у них сохраняется до сих пор.
Взаимоотношения между родителями и детьми поначалу меня очень умиляли. Если Миднайт или Томас оказывали первыми у еды и начинали ее кушать, то котята спокойно ждали, когда кто-то из родителей закончит трапезу. Однажды я наблюдала такую сценку. Четверо хвостатых проказников-котят прибежали первыми, получили свое угощение и начали его с большим аппетитом уплетать. В это время пришел Томас и увидел, что он слегка опоздал к началу обеда. Он сел в стороне и стал ждать, когда очередь дойдет до него. Но на его «лице» были написаны все эмоции: «Я тут главный! Еще немного и я вас всех разгоню!». Мне удалось заснять этот исторический момент.
Как только котята стали вполне взрослыми, Томас показал свой крутой нрав. Первым гонению подвергся Мини-Томас. Папаня набросился на него во время очередной встречи «за обеденным столом» и, хорошенько покусав, внушил ему простую мысль: «Это моя территория, я здесь единственный хозяин-самец! Сматывай удочки!» После этого МТ несколько раз с опаской приходил на обед, а потом и вовсе исчез. Вторым почувствовал опасность Шедоу. Он пропал внезапно и навсегда.
Дольше всех нас посещали «девочки» Кали и Пампкин, но и до них дошла очередь. Вернее, Томас по очереди их хорошенько покусал, и киски растворились в вечерних сумерках. Теперь их можно было видеть лишь изредка, когда они боязливо пробегают мимо «владений предка». Эти наблюдения над нашей кошачьей компанией привели меня к заключению, что американская кошачья семья живет по американским законам: взрослые дети должны жить отдельно от своих родителей…
Кстати, Томас оказался потрясающе умным котом. Он сразу усвоил свое имя. Как-то он пришел в патио поздно вечером, мы его, естественно, не видели. Он прыгнул на стол, в это время зажегся свет (сработал фотоэлемент). Мы его узрели, дали еду, и все были счастливы. С тех пор каждый раз, когда он приходил к дверям дома вечером, он проделывал этот фокус со светом.
Если он хотел получить дополнительную еду, то обязательно только ОДИН РАЗ говорил «мяу». Однажды я увидела, как Томас неспешно забирается на крышу по металлической стремянке. Расстояние между перекладинами было равно длине его тела, но он проделал этот подъем очень виртуозно, видно, не в первый раз. Что он делал на крыше? Ловил птиц, коих здесь вдосталь.
Я продолжаю наблюдать за жизнью влюбленной кошачьей пары, и не перестаю удивляться, до чего же у них романтические отношения. Когда они встречаются, то начинают друг друга облизывать и мурлыкать. Вот такая наша дружная семейка!
Когда я заканчивала писать эту историю, у меня сложились такие незатейливые стихи про братьев наших меньших:
Кошарики-кошмарики
Они такие милые,
Они такие разные,
Порой они игривые,
Порою — безобразные!
Наивные и смелые,
Задиры — забияки!
Но каждое кошастое —
Умней любой собаки!
Мы любим их безмерно,
Во всем им потакая!
Ведь только наша киска
Красивая такая!
На примере жизни нашей кошачей семьи можно видеть, что полностью приручить диких кошек практически не удается. С некоторой долей оптимизма могу утверждать, что более близкий контакт с некоторыми из них всё же возможен, как это вышло, например, с нашим любимцем Томасом.